РИА «Воронеж» продолжает спецпроект «Современное искусство: инструкция по применению».
Можно ли считать ту или иную работу произведением искусства? Как отличить хорошее произведение современного искусства от плохого? Вопросы, которые многие задают себе, увидев ржавое корыто посреди художественной галереи, но стесняются озвучить.
Мы покажем вам самые интересные воронежские (и не только) арт-объекты и выставки и зададим все очевидные, неудобные и, возможно, даже глупые вопросы художникам, искусствоведам и галеристам — и вместе попробуем разобраться, как же все-таки обращаться с этими странными экспозициями, как отличить искусство от мусора, когда бревно становится искусством, а когда остается бревном.
До 11 мая в Воронеже открыта экстравагантная выставка легенды стрит-арта Кирилла Кто, собранная из объектов, которые художник нашел на воронежских мусорках, в заброшенных зданиях и подвалах. В результате недельной работы Кирилл Кто создал в Воронежском центре современного искусства экспозицию, на которой выставил срезанные на улицах города рекламные баннеры, старую кровать, куски бревен, почерневшие от старости ящики и настенные надписи. Почему демонстрация неприятного мусора становится искусством, в чем различие между художником, копающимся в мусорке, и бомжом, и зачем на все это смотреть, объясняет художник Илья Долгов.
– Я ничего не понял. Это же просто старая плита с помойки, пенек и ненужная кровать, которые художник просто поставил вместе, даже не переделал никак. Почему мне говорят, что это искусство?
– Мне кажется, Кирилл Кто относится к тем художникам, у которых произведение искусства – это вся их жизнь, их отношения с окружающим миром, их габитус, их жизненный путь и личная история. Материальные вещи в таком случае оказываются свидетельствами, очевидцами пути художника.
Какие-то художники выстраивают свою персонажность сознательно и тщательно (как, например, Владислав Мамышев-Монро). Какие-то стихийно, в более спонтанном и романтическом ключе – вероятно, Кирилл Кто из последних.
Что нам достается от таких художников? В первую очередь байки, перерастающие в легенды, сам их пример. Вот приехал Кирилл в Воронеж – и возмутил спокойствие мещанского города. Истории о его пребывании здесь будут долго еще передаваться из уст в уста, обрастая новыми деталями и подробностями. Плита с помойки и пенек – это как реликвии, подтверждающие – да, эта легенда однажды случилась.
– Это же некрасиво! Баннеры испортили, стены испортили, наверное, еще и мусор не продезинфицировали никак. Зачем такую гадость в галерее показывать?
– То, что «испортил» Кирилл, испортить уже невозможно, это то, что уже основательно испорчено горожанами, лавочниками, муниципальными службами и т.д.
Так что Кирилл просто наглядно предъявляет нам, в каком месте мы живем. В выставочном зале это легче увидеть и осознать, чем в привычном дворе панельки.
Я, правда, думаю, здесь нет морализаторства, типа «что ж вы, свинята, с родным городом делаете!». Мне кажется, - это, скорее, собрание историй, ситуаций, происшествий, смыслов. Результат открытого, человеческого, неравнодушного взгляда на городские дворы и улицы.
Гитара, найденная Кириллом Кто на крыше подвала во дворе воронежской многоэтажки, но не вошедшая в экспозицию
– Кто-нибудь такое купит за большие деньги? А если он вынесет это из галереи, то это по-прежнему будет дорого стоить? А может, не стоит такое покупать, лучше найти точно такой же ящик на мусорке за бесплатно?
– Допустим, вы фанат короля Артура. Если вам предложат купить вилку, которой он ел кабаньи ушки, что вы сделаете? Я думаю, с радостью и воодушевлением купите. И не из-за её эстетических качеств.
– Хорошо, вот вы все понятно объясняете, но на выставке-то объяснений нет! Как я пойму, что хотел сказать художник?
– Встретить что-то непонятное в жизни, по-моему, это огромный праздник, а не проблема! Можно самому выдумать, что это такое, зачем нужно, кто что хотел сказать и т.д. Дети, например, не спрашивают на выставках современного искусства «что хотел сказать художник». У них самих всегда наготове десять гипотез.
Есть разные выставки. Где-то разжевывается каждая работа в экспликации, проводятся экскурсии, выдаются аудиогиды и т.д. Где-то вы сталкиваетесь с искусством лицом к лицу, и никто не придет вам на помощь. Зрителю, мне кажется, полезно чередовать такие подходы.
– Там какая-то рубашка валялась на кресле, это экспонат или просто случайно в кадр попало? А еще рабочие в соседнем зале каких-то инструментов набросали. Как мне не перепутать экспонат с настоящим мусором?
– Мусор мы выкидываем в мусорку.
– Является ли бабка, которая собирает вещи на свалке и складирует дома, деятелем искусства? У нее дома тоже много всякой дряни.
– Если бабка придумает выставку, хотя бы даже и квартирную, сможет из своей дряни сделать высказывание, интересное кому-то, кроме неё, рассказывающее про что-то, кроме неё, – то всё возможно.
– А вдруг Кирилл Кто нас всех обманул, а сам теперь сидит и смеется, как мы его мусор с умным видом рассматривали. Как мне убедиться, что это не шутка?
– Сомневаюсь, он вроде честный мужик.
Думать, что кто-то хочет нас обмануть, чтобы посмеяться – какая-то специфичная жлобская паранойя. Так можно про кого угодно думать, кого мы не до конца понимаем. Хоть про Стивена Хокинга, хоть про патриарха. Только жить тогда скучно.
